в пять раз больше долларов, чем за первые сто лет своего существования. Все эти доллары были направлены в мир нулевых процентных ставок, где любой человек был наказан за сбережение денег. Невозможно было проследить путь каждого доллара QE, выпущенного в потоке 3,5 триллионов долларов. Доллары были похожи на капли воды в бассейне, которые мгновенно сливались в единое целое. Но уровень бассейна можно было измерить. Глобальный институт McKinsey, например, определил, что только в период с 2007 по 2012 год политика ФРС привела к субсидированию корпоративных заемщиков на сумму около 310 миллиардов долларов за счет вливания дополнительных средств в корпоративные облигации. За тот же период домохозяйства, пытавшиеся сберечь деньги, были наказаны на сумму около 360 миллиардов долларов за счет упущенной выгоды от процентных ставок. Пенсионные фонды и страховые компании потеряли за это время около 270 миллиардов долларов, и это было только начало эры ZIRP.

Эти деньги хлынули в систему, и это подтолкнуло все крупные финансовые институты к поиску доходности. Многие трейдеры с Уолл-стрит ясно видели , что происходит, и придумали для этого прозвище: "пузырь всего".

Политика ФРС привела к такому интенсивному и широкомасштабному поиску доходности, что риски нарастали повсюду.

Поиск доходности привел к тому, что деньги стали вкладываться в корпоративные долговые обязательства и акции.

К концу 2018 года объем американского рынка CLO составил около 600 миллиардов долларов, что вдвое больше, чем десятилетием ранее. Банки США держали около 110 миллиардов долларов. Банки считали свои инвестиции сверхнадежными, поскольку покупали только самые безопасные транши с рейтингом ААА. Благодаря высокому спросу корпоративные долговые обязательства оставались дешевыми, что побуждало все больше и больше компаний брать кредиты.

Спрос на кредиты снизил уровень их проверки. Предсказуемо, что многие корпоративные заемщики были слишком оптимистичны, когда речь шла об оценке того, сколько денег они заработают. Согласно опросу, проведенному позднее рейтинговым агентством Standard & Poor's, 90 процентов всех новых корпоративных кредитов, выданных в 2016 году, не достигнут целевых показателей по доходам. Компании рассчитывали, что их долг будет равен примерно трехкратному размеру их прибыли (до уплаты налогов и других расходов). В итоге он оказался примерно в шесть раз больше. Оптимистичные предположения не оправдались. Деньги нужно было куда-то девать.

Количественное смягчение было разработано и начато с конкретной целью - взвинтить цены на фондовом рынке. План сработал. Стоимость акций неуклонно росла в течение десятилетия после 2010 года, несмотря на слабый общий экономический рост, повсеместную стагнацию заработной платы и множество международных финансовых проблем, которые ФРС приводила в качестве обоснования для своих интервенций. В период с 2010 по 2016 год стоимость промышленного индекса Доу-Джонса выросла на 77 %. Один трейдер хедж-фонда, более язвительный по натуре, описал пенистый фондовый рынок 2016 года как переполненную палубу тонущего "Титаника". Палуба становилась переполненной не потому, что это было отличное место. Она становилась переполненной, потому что людям некуда было идти.

Поиск доходности привел к тому, что деньги стали вкладываться в нефтяную промышленность.

Деньги нужно было искать в активах, и они хлынули из-под земли на новых разрабатываемых нефтяных месторождениях в Техасе и Северной Дакоте. Новая технология бурения нефтяных скважин под названием гидравлический разрыв пласта, или фрекинг, открыла новый дикий рубеж для энергетического бизнеса. Не было предела оптимизму предпринимателей, которые предлагали свои мечты о ГРП на Уолл-стрит. Деньги хлынули в страну ГРП в виде дешевых корпоративных долговых обязательств. По одной из оценок, с 2005 по 2015 год долг нефтяной отрасли утроился и достиг 200 миллиардов долларов. Только в 2017 году индустрия ГРП заняла 60 миллиардов долларов.

В теме этой эпохи тщательная проверка и скептицизм были в дефиците. ГРПЗ представляли аргументы в пользу своих займов, которые были оптимистичными до степени заблуждения. Этот оптимизм был сосредоточен на том, сколько нефти будет добыто на каждой скважине, что, в свою очередь, определяло, как быстро они смогут выплатить свои кредиты. По данным подробного расследования, проведенного The Wall Street Journal, почти две трети оценок добычи, сделанных ведущими компаниями по гидроразрыву пласта в Техасе и Северной Дакоте в период с 2014 по 2017 год, были завышены, обещая больше нефти, чем было добыто в итоге. В среднем оценки были завышены примерно на 10 процентов.

Не нужно быть бухгалтером-криминалистом, чтобы понять это. ГРП теряли деньги крупно и очень публично. В период с середины 2012 года по середину 2017 года крупнейшие компании, занимающиеся разведкой и добычей на ГРП, имели коллективный отрицательный денежный поток в размере 9 миллиардов долларов каждый квартал. И все равно деньги текли к ним в виде корпоративных облигаций и кредитов с заемными средствами. Ares Capital, одна из новой породы компаний, занимающихся развитием бизнеса и продающих корпоративные долговые обязательства, организовывала кредиты для компаний нефтяного пояса. Кредиты предоставлялись малоизвестным компаниям с шатким финансовым положением, которым традиционные банки не давали кредитов . Они заняли миллионы долларов по процентным ставкам около 10 или 11 процентов.

Инвесторы с Уолл-стрит дали деньги добытчикам не потому, что те были глупы или искренне верили в обещания будущей добычи. Они вкладывали деньги, потому что ФРС стимулировала их к инвестициям. Тысячи скважин были пробурены по всей стране.

Поиск доходности привел к тому, что деньги стали вкладываться в коммерческую недвижимость.

В 2013 году аналитик по облигациям по имени Джон Флинн готовился к волне краха ипотечных долгов. Он назвал этот апокалиптический момент "Стеной сроков погашения". Стена, о которой он говорил, - это момент, когда наступит срок погашения миллиардов долларов в облигациях на коммерческую недвижимость, выпущенных во время пузыря на рынке недвижимости в 2006 году. Это будет момент расплаты для индустрии коммерческой недвижимости, предвещающий гибель для безответственных застройщиков, которые занимали деньги на строительство торговых центров, офисных парков и заводов, не имея реальной возможности погасить кредит. Эти долги были упакованы и проданы в виде так называемых коммерческих ипотечных ценных бумаг, или CMBS. Флинн работал с CMBS большую часть своей карьеры. Он создавал и продавал их, оценивал их для рейтингового агентства и в конце концов основал собственную компанию, чтобы консультировать инвесторов по этим бумагам. Именно поэтому он знал о "Стене сроков погашения". В период с 2005 по 2008 год были созданы CMBS на миллиарды долларов с совершенно ужасными стандартами андеррайтинга. Это было очень похоже на пузырь жилищного кредитования, но он еще не лопнул. В период с 2014 по 2016 год это происходило на регулярной основе: срок погашения облигаций наступал, и их приходилось либо погашать, либо переносить.

Но